Относительно
Вернулась женщина домой из гостей. Села устало в кресло, оглядела комнату обреченным взглядом и тяжело вздохнула:
— Какое убожество! Какая нищета! Вон, как живет моя подруга! Особняк в двадцать две комнаты, и все забитые эксклюзивной мебелью и шедеврами искусства. На столе – здоровая и разнообразная пища, одежда – от модного кутюрье. В Европу летают, как к себе на дачу.
Мужчина оторвался от газеты, подумал парочку минут, и предложил:
— А ты к соседям сходи.
А в соседях у них проживали обыкновенные, простые рабочие с местной фабрики, которая работала с перебоями и большими простоями. И жили от зарплаты до зарплаты, питаясь тем, что уродится на шести сотках глинозема. Брали новые кредиты, чтобы погасить старые ссуды. И все время покупали лотерейные билеты, надеясь на чудо.
Пришла очередь задуматься женщине. Вспомнила про житие соседей, и легкая улыбка коснулась ее губ.
— Да мы Рокфеллеры по сравнению с ними! — счастливо рассмеялась она. — В велеречивом мире все относительно.
— Какое убожество! Какая нищета! Вон, как живет моя подруга! Особняк в двадцать две комнаты, и все забитые эксклюзивной мебелью и шедеврами искусства. На столе – здоровая и разнообразная пища, одежда – от модного кутюрье. В Европу летают, как к себе на дачу.
Мужчина оторвался от газеты, подумал парочку минут, и предложил:
— А ты к соседям сходи.
А в соседях у них проживали обыкновенные, простые рабочие с местной фабрики, которая работала с перебоями и большими простоями. И жили от зарплаты до зарплаты, питаясь тем, что уродится на шести сотках глинозема. Брали новые кредиты, чтобы погасить старые ссуды. И все время покупали лотерейные билеты, надеясь на чудо.
Пришла очередь задуматься женщине. Вспомнила про житие соседей, и легкая улыбка коснулась ее губ.
— Да мы Рокфеллеры по сравнению с ними! — счастливо рассмеялась она. — В велеречивом мире все относительно.